Образовательный проект "Москва глазами инженера" запускает экскурсии внутрь одного из самых интересных в инженерном смысле театров – Центрального академического театра российской армии. Вы увидите самую большую сцену в Европе, роскошные интерьеры фойе, узнаете про уникальную инженерную начинку сцены и посмотрите на Москву с высоты самого высокого здания довоенной Москвы. Далее

В самом сердце Хамовников есть старинная фабрика, которая сегодня переживает свое второе рождение — уже в виде современного делового квартала. Еще в XVII веке здесь расположилась ткацкая слобода («хам» — значит «лен»), а к концу XIX века превратилась в крупнейшее текстильное производство Москвы. Менялись времена, фабрика, принадлежавшая обрусевшему франуцузу Клоду-Мари Жиро, перешла в руки молодого советского государства и получила название «Красная Роза» (в честь Розы Люксембург). Сейчас расположенные на территории дореволюционные исторические корпуса отреставрированы, бережно восстановлена усадьба Всеволожских и галерея Жиро. Воссозданы старинные интерьеры: изразцовые кафельные печи, узорчатые дубовые полы, роскошные люстры и настенные светильники. Традиции возобновляются, здесь снова кипит жизнь, не замирая ни днём ни ночью. Далее

Полтора века назад железные дороги были одним из главных двигателей прогресса. Инженеры строили огромные мосты, тоннели и перекрытия дебаркадеров, архитекторы придумывали необыкновенной красоты вокзалы, путешественники сочиняли невероятные истории, питавшие городской фольклор. Увы, сегодня имидж московских вокзалов практически лишился ореола романтики. Мы собираемся исправить это недоразумение. Далее

В самом сердце Хамовников есть старинная фабрика, которая сегодня переживает свое второе рождение — уже в виде современного делового квартала. Еще в XVII веке здесь расположилась ткацкая слобода («хам» — значит «лен»), а к концу XIX века превратилась в крупнейшее текстильное производство Москвы. Менялись времена, фабрика, принадлежавшая обрусевшему франуцузу Клоду-Мари Жиро, перешла в руки молодого советского государства и получила название «Красная Роза» (в честь Розы Люксембург). Сейчас расположенные на территории дореволюционные исторические корпуса отреставрированы, бережно восстановлена усадьба Всеволожских и галерея Жиро. Воссозданы старинные интерьеры: изразцовые кафельные печи, узорчатые дубовые полы, роскошные люстры и настенные светильники. Традиции возобновляются, здесь снова кипит жизнь, не замирая ни днём ни ночью. Далее

Центр Москвы в XX веке стал полигоном для самых безумных фантазий архитекторов. Одни собирались “украсить” его монструозными советскими дворцами, другие - уничтожить всю историческую застройку и заполнить город аккуратными ровными кварталами вроде Новых Черемушек. Какой могла бы стать Москва, если бы безумные фантазии архитекторов осуществились - вы узнаете на экскурсии “Москва, которой не было. Фантастические нереализованные проекты в Москве”. Далее

В самом сердце Хамовников есть старинная фабрика, которая сегодня переживает свое второе рождение — уже в виде современного делового квартала. Еще в XVII веке здесь расположилась ткацкая слобода («хам» — значит «лен»), а к концу XIX века превратилась в крупнейшее текстильное производство Москвы. Менялись времена, фабрика, принадлежавшая обрусевшему франуцузу Клоду-Мари Жиро, перешла в руки молодого советского государства и получила название «Красная Роза» (в честь Розы Люксембург). Сейчас расположенные на территории дореволюционные исторические корпуса отреставрированы, бережно восстановлена усадьба Всеволожских и галерея Жиро. Воссозданы старинные интерьеры: изразцовые кафельные печи, узорчатые дубовые полы, роскошные люстры и настенные светильники. Традиции возобновляются, здесь снова кипит жизнь, не замирая ни днём ни ночью. Далее

Стадион – это не только место для игры в футбол. Сегодня жизнь поля обеспечивают сложные системы полива, отвода воды и обогрева. Чтобы накрыть стадион и трибуны, возводятся колоссальные перекрытия. Наконец, безопасность тысяч болельщиков гарантируется системами пожаротушения и эвакуации. Нынешние стадионы - это настоящие произведения инженерного искусства. Далее

Амбиции российского капитализма, нарастившего стальные мышцы в конце XIX века, воплотились не только в элегантных фасадах доходных домов, но и в промышленных сооружениях, которые, умножаясь с каждым днем, трансформировали облик города. Фабрики из красного кирпича, дымя трубами, вторгались в берега столичных рек и провоцировали на поиски новых архитектурно-инженерных решений. Кондитерская фабрика «Эйнем» (в советское время — «Красный Октябрь») стала не только одним из самых успешных предприятий своего времени, но и настоящим украшением Москвы. Сегодня здесь расположен арт-кластер, где удалось сохранить внушительную часть архитектурного наследия. Мы прогуляемся по территории «Октября», побываем внутри Конфетного и Шоколадного цехов, увидим бывшее здание Экспедиции и, наконец, поднимемся на крышу, откуда открывается шикарный вид на город. Далее

Амбиции российского капитализма, нарастившего стальные мышцы в конце XIX века, воплотились не только в элегантных фасадах доходных домов, но и в промышленных сооружениях, которые, умножаясь с каждым днем, трансформировали облик города. Фабрики из красного кирпича, дымя трубами, вторгались в берега столичных рек и провоцировали на поиски новых архитектурно-инженерных решений. Кондитерская фабрика «Эйнем» (в советское время — «Красный Октябрь») стала не только одним из самых успешных предприятий своего времени, но и настоящим украшением Москвы. Сегодня здесь расположен арт-кластер, где удалось сохранить внушительную часть архитектурного наследия. Мы прогуляемся по территории «Октября», побываем внутри Конфетного и Шоколадного цехов, увидим бывшее здание Экспедиции и, наконец, поднимемся на крышу, откуда открывается шикарный вид на город. Далее

В конце 1920-х годов советские архитекторы активно работали над тем, чтобы по-новому организовать быт людей в жилых домах. Один из корифеев конструктивизма Моисей Гинзбург придумал дом переходного типа с небольшими ячейками вместо квартир. Он имел развитые общественные пространства — столовую, спортзал, клуб, и должен был стать промежуточным шагом от «буржуазного жилья к социалистическим коммунам». Дом Наркомфина вобрал в себя все новинки строительной индустрии того времени — от материалов до способов декорирования. Здесь бумажные обои впервые уступили место окрашенным стенам, а «мещанские интерьеры» — типовой мебели а-ля IKEA. Далее